Трехстороннее рандеву в Берлине, состоявшееся 24 августа, окончилось на предсказуемой ноте. Канцлер Германии и президент Франции почитали президенту бывшей Украины заготовленные нотации, а Петр Порошенко снова на словах присоединился к мнению, что Минскому процессу как средству урегулирования конфликта на Донбассе «альтернативы нет».
Видимо, в знак поддержки проявления тройственного согласия украинская артиллерия уже вечером в воскресенье (дня, когда в столице Федеративной Республики собирался «тройной формат») вновь обстреляла пригород Донецка — поселок Старомихайловка. В результате обстрела в поселке получил осколочное ранение местный житель.
Широко разошедшиеся прогнозы о том, что 24 или 25 августа украинские войска могли прейти в масштабное наступление на Донецкую и Луганскую Народную Республику, не сбылись. Отчасти потому, что президенту бывшего украинского государства по разным политическим и дипломатическим соображениям и впрямь было не выгодно привозить в Берлин на своих плечах возобновление маневренных боевых действий. Продолжение позиционной войны в этом смысле выгодней. О сидении в окопах кому угодно можно рассказывать, все, что вздумается, толковать и так и этак.
Поднимать войска в атаку сразу на другой день после переговоров, где опять все ж таки пришлось высказаться в пользу мирных соглашений, также не с руки. Иначе поставишь в конфузливое положение тех, с кем вчера дул в одну дудку.
А что, скорее всего, главное, так это то, что война на позициях остается для Киева по-своему самым выгодным предприятием. Во-первых, так можно до бесконечности изображать из себя жертву агрессии. Во-вторых, просить, а иногда даже требовать под это денежной помощи. В-третьих, втихую или под шумок перевооружать армию. В-четвертых, оправдываясь военной необходимостью, подвозить к линии фронта боеприпасы, чтобы было чем стрелять по Старомихайловке, Горловке, Донецку, Тельманово и по прочим местам проживания «террористов» и «сепаратистов». При желании в окопном сидении можно обнаружить и другие выгоды.
По всему этому еще перед отбытием в Берлин Петр Порошенко во всеуслышание объявил, что Минские договоренности, если и хороши, то только тем, что позволяют выигрывать время для повышения боеспособности своих вооруженных сил. До ушей канцлерши Германии и французского президента это откровение также, конечно, дошло, но они сделали вид, будто ничего не услышали. Потому и встреча «на троих» закончилась тем, чем и могла: распубликованием еще одной дозы благих пожеланий.
Военная ситуация на дипломатические переливания из пустого в порожнее отреагировала также в соответствующем духе. Только за промежуток с 19 часов до 23 часов 30 минут 25 августа сводки, поступающие с позиций армии ДНР, зафиксировали не менее десяти нарушений «режима тишины». После дневного перерыва украинские военный вновь открыли огонь на широком фронте: от Горловки на северо-востоке до села Мичурино, находящемся на южном фланге линии обороны, в Тельмановском районе.
В плане проведения маневренных операций для украинского командования приоритетным остается южное направление. Ходить в атаки, чтобы захватить хотя бы мелкие участки территории под Донецком или Горловкой, на украинской стороне не рискуют. Местность на подступах к важнейшим центрам ДНР хорошо укреплена и защищена крепко. Каждая атака на этих направлениях грозит крупными потерями.
Обстановка на южном фланге фронта выглядит несколько по-иному. Здесь боевые действия идут преимущественно на полевой местности, случается, что линия ведения огня периодически «вибрирует» или «пульсирует». Стремясь приспособить эту специфику «под себя», командование ВСУ ищет подходящие моменты, чтобы продвинуть свои подразделения в восточном направлении, пусть даже на считанные сотни метров. В случае удачи ее в век моментального распространения информации можно раздуть до громкой победы. Да и тактический выигрыш при выравнивании линии фронта за счет противника присутствовать может.
Руководствуясь такими соображениями, украинские войска во второй половине дня 25 августа пять часов подряд вели бой на пространстве между селами Белая Каменка и Новая Ласпа Тельмановского района. Плотность огня была не такова, чтобы предполагать возможность большого наступления. В то же время было видно, что овладеть дорогой, связывающую Белую Каменку с Новой Ласпой, украинские военные совсем не прочь.
Ночью 26 августа украинская артиллерия вновь открыла огнь на южном фланге фронта. На этот раз под огнь попал поселок Тельманово, где серьезные повреждения получили три частных дома. Один снаряд разорвался между двумя четырехэтажными домами. От взрыва пострадали гараж, сарай и другие хозяйственные постройки.
Войну, где основной мишенью остаются дома мирных жителей, вести в самом деле можно долго. Армии ДНР и ЛНР считают себя связанными Минскими соглашениями и ответный огонь открывают только в крайних случаях: когда с противоположной стороны пушки и минометы прицельно бьют по боевым позициям, или когда дело доходит до форменных расстрелов жилых кварталов. Сбить киевскую власть с такой удобной позиции одними лишь дипломатическими средствами уже многим представляется пустопорожней затеей. Заставить Киев увести войска хотя бы на 20-30 километров от занимаемой на сегодняшний день линии мог бы разве что какой-нибудь дипломатический катаклизм. Но катаклизмы в дипломатии – случаи, скорее, экзотические. А дипломатия европейских государств, даже высшего уровня, сейчас, как никогда, привержена умеренности и аккуратности. К тому же, горят дома и погибают люди не под Парижем или Берлином, а в каких-то там городах, названиях которых на европейских языках даже трудно произнести.
Как эти политика и дипломатия экстраполируются на жизнь обыкновенных людей Донбасса, можно узнать хотя бы из рассказа жительницы Горловки. «Мы с внучкой, ей пять лет, еще с конца июля отдыхаем в Седово. Проходит август, но мы хотим «отдохнуть» еще пару недель и в сентябре. Хорошо, что денег нам пока хватает. Домой возвращаться страшно, но больше не за себя, а за внучку. Дочь моя каждый день звонит. Сидите там, говорит, до упора, пока погода позволяет. А то у нас здесь ложишься спать и не знаешь, проснешься ли. Сестра также к нам на море приехала. Не выдержала обстрелов. А тут жить хоть и дорого, зато не стреляют. Изредка только из-под Широкино доносится. В Горловке же, как только наступают сумерки, так и пошел греметь гром. И это мы живем еще в центре города, а не где-нибудь в поселке — из тех, про которые каждый день рассказывают ужасы».
Жители Марьинки свой городок называют уже не прифронтовым, а фронтовым. Сильный огневой бой разыгрался в Марьинке после 16 часов дня 24 августа. Украинская артиллерия, как обычно, открыла огнь в сторону поселка Трудовские и всего Петровского района Донецка. Артиллерия защитников Донецка поначалу воздерживалась от открытия ответного огня, но дальше стало понятно, что без «ответки» не обойтись. Итоги боя, продолжавшегося до позднего вечера, по-своему подвел житель Марьинки с улицы Ленина: «Когда стрельба поутихла, я и мои соседи стали выходить из подвалов. Смотрю, у меня двор вроде цел, а у соседа, живущего через забор, сгорели летняя кухня и сарай».
Контактная группа в составе полномочных представителей ДНР и ЛНР, киевской власти и ОБСЕ снова заседала в Минске 26 августа. Встреча завершилась традиционными сообщениями, что на отдельных направлениях достигнуты подвижки. Следующая встреча в столице Белоруссии назначена на 8 сентября.
Словно в ответ на традиционные результаты минских посиделок в привычном уже ключе прошла ночь на 27 августа на фронте. Украинская артиллерия различных калибров вела огнь по Куйбышевскому и Петровскому району Донецка, по Горловке, Докучаевску, населенным пунктам Тельмановского района, селу Саханка, расположенному неподалеку от поселка Широкино. Так же, по установившейся традиции, под огонь преимущественно попадали дома мирных жителей.
Политика киевской власти на фронте и на территориях Донбасса, контролируемых украинскими войсками, — два сапога одной пары. В тылу Киев вовсю занялся идеологическим «перевоспитанием» населения региона. Развалить памятник Артему, возвышающийся на меловой горе Святогорья, технически не так-то просто. Переименование города – процедура также трудоемкая, однако не в физическом, а только в бюрократическом смысле. За нее поэтому и взялись. Объявлено уже, что городу Артемовск, переименованному в честь основателя Донецко-Криворожской республики еще в 1924 году, будет возвращено его дореволюционное название – Бахмут. Памятник Артему в Артемовске был демонтирован еще в начале августа.
В Донецкой Народной Республике запланированное переименование Артемовска в Бахмут назвали моральным террором над оккупированным населением. «Безусловно, горожане и общественность любого города вправе принимать решение о переименовании своей территории, — говорится в заявлении министра культуры ДНР Александра Парецкого, – но, по всей видимости, данная инициатива была поддержана под давлением Киева. Жителям территорий Донбасса, находящихся под властью нынешнего киевского режима, по большому счету не оставляют выбора».
Оставление без выбора хоть одного человека, хоть населения целого города, причем, в угоду неприемлемым для них решений, ничем, кроме как моральным террором, назвать невозможно.
Ничего примирительного со стороны киевской власти нет и в вопросе транспортного сообщения территории бывшей Украины с «оккупированными территориями».
Жители сельскохозяйственных районов бывшей Донецкой области издавна возят на продажу в Донецк продукты собственного производства. Но теперь автомашины с провизией на территорию, контролируемую ДНР, пропускают только через единственный контрольно-пропускной пункт, находящийся на трассе между Артемовском и Горловкой. Жителям Первомайского, Володарского, Великоновоселковского, Кураховского районов. И, чтобы проехать в Донецк, приходится проделывать огромный крюк, наматывая на спидометры вместо прежних 100-150 километров трехсот- или четырехсоткилометровый путь.
Назад, в южные и юго-западные районы бывшей Донецкой области можно выехать по трассе Донецк – Мариуполь через контрольно-пропускной пункт у Волновахи. Но караульные пункта придираются к каждой мелочи. Если в Донецке кто-то купил какие-нибудь продукты или вещи, караулу надо обязательно предъявлять магазинные чеки. Иначе может случиться то, что уже произошло с одним жителем Великоновоселковского района. Человек купил продукты в магазине «АТБ» и как ни в чем не бывало, отправился домой. Но чек из магазина где-то потерял или просто выбросил. На контрольно-пропускном пункте незадачливого покупателя попросту завернули в Донецк. «Мы не знаем, что у тебя за продукты, — заявили Великоновоселковскому жителю караульные, — может быть, ты их украл».
Военная политика киевской власти, равно как и ее внутриполитическая практика на оккупированных территориях, не оставляют выбора двум республикам Донбасса. Сам Киев делает невозможным возвращение ДНР и ЛНР в состав Украины Минский процесс, как показывает реальность, для киевской власти не только время, выигранное для продолжения войны, но еще и прикрытие для искоренения у жителей оккупированной части Донбасса исторической памяти и собственной идентичности.
В войне на Донбассе украинская армия, кроме прочего, занимается самопровоцированием. Позиции украинских военных не случайно располагаются так, что с них можно обстреливать не только передний край обороны защитников двух республик. В зону досягаемости орудийных, минометных, даже гранатометных залпов попадают жилые районы и кварталы, нередко целые населенные пункты. По ним так и хочется пострелять. Что, собственно, и происходит по дням и по ночам.
В 19 часов 30 минут 26 августа украинские военные вновь открыли огонь из орудий и минометов по селу Александровка Марьинского района. Обстрел продолжался до 2 часов ночи 27 августа. В Александровке загорелись несколько домов, другие дома и постройки получили различные повреждения.
Самопровоцирование для украинской армии – это уже не тактика, а способ ведения войны, которая, как известно, является продолжением политики огнестрельными средствами. С учетом этого, вопрос, почему киевская власть своеобразно толкует Минские договоренности, и не уводит свои войска с занимаемых позиций, становится праздным.
