На горящих складах в Балаклее не успели отгреметь взрывы, как начальник Генерального штаба вооруженных сил бывшей Украины Виктор Муженко заявил 27 марта:
— Враг нас не сломает ни диверсиями, ни специальными операциями. Боеприпасов хватит на всех, кто посягает на украинскую землю. Выстояли в 2014, выстоим и в 2017 году.
Некоторое соответствие действительности в этих словах есть.
Поначалу появились сведения, будто на загоревшихся балаклейских складах находились не то 120 тысяч, не то 145 тысяч тонн снарядов. Но пожар как-то подозрительно скоро пошел на спад. И уже по истечении первых суток разразившейся катастрофы пошли суждения на тот счет, что такого количества боеприпасов в хранилищах на момент возникновения пожара давно уже не было, так как в течение долгого времени снаряды благополучно сбывались «налево».
Следом за этим распространилась информация и том, что на складах в Балаклее ожидалась крупная ревизия. А, как гласит нестареющая истина, что может быть более приятным подарком для директора базы или для заведующего магазином, как не пожар в вверенном заведении?
Воровство боеприпасов всех видов, процветающее в украинской армии, до сих пор, однако, войну против Донбасса не остановило. Реальное количество снарядов и патронов, которое, по всей видимости, действительно меньше того, что указывается в отчетностях, способно разве что кое в чем притормозить интенсивность боевых действий.
Но в любом случае не следует забывать, что бывшая Украина представляет собой территорию трех военных округов советского времени. Двое из них — Прикарпатский и Одесский — были военными образованиями, предназначенными для того, чтобы выдержать первый удар врага с запада. А третий военный округ, Киевский, проходил по разряду мобилизационных, но из тех, что располагались в непосредственной близости от потенциального театра боевых действий.
В силу этих причин на территории всех трех военных округов, унаследованных в 1991 году самостийной Украиной, были складированы не сотни тысяч, а миллионы тонн боеприпасов, пригодных на все случаи жизни.
Кроме военных складов с боеприпасами для сухопутных войск и боевой авиации, на бывшей Украине осталась еще и внушительная часть арсеналов советского Черноморского флота.
Поэтому, несмотря на нештатную потерю даже каких-нибудь сотни-другой тысяч тонн снарядов, киевской власти вести войну против республик Донбасса есть чем. И остающихся запасов пока хватает на неопределенно долгий срок.
Версии причин возникновения пожара на складах боеприпасов, расположенных под Балаклеей разные: от диверсии и обычной безалаберности личного состава до сокрытия в огне крупной недостачи.
Но поскольку официальные лица киевской власти в происшествии сразу обвинили Россию, то ясно, что в какую сторону они и после очередного скандала продолжат вести огонь. Благо, есть чем и из чего.
Снижение общего количества обстрелов территории ДНР и ЛНР, наблюдающееся в последнюю неделю, связано по всей видимости с другим. Командование ВСУ решило приберечь снаряды и мины с оглядкой на приближающуюся летнюю кампанию.
Зато стрельба по позициям армии ДНР и народной милиции ЛНР, так же, как и по населенным пунктам двух республик Донбасса, стала ощутимо прицельней.
— ВСУ бьют по нашим домам, а наши ребята вынуждены соблюдать режим «тишины», — рассказала поутру 28 марта жительница поселка Молодежный, расположенного в Луганской Народной Республики вблизи города Первомайск. — Наши войска стоят, не могут стрелять, так как нет приказа. Но почему им можно, а нашим нельзя? Наши стоят и ждут. А чего ждать? Пока нас добьют? Может быть и такое. Нам-то и убегать некуда!
Накануне ночью поселок Молодежный в числе десятка других населенных пунктов ЛНР попал под артиллерийский и минометный обстрел украинской армии.
Многие жители Луганской Народной республики замечают, что, если в 2016 году украинские военные били больше по площадям, задевая дома и другие постройки скорее случайно, то с началом 2017 года характер огня изменился. Все чаще от прицельной стрельбы, получают повреждения или даже полностью рушатся дома, хозяйственные постройки, дачи.
Точно так же дела обстоят в Донецкой Народной Республике. Только за одну ночь — с 27 на 28 марта — огнем ВСУ были повреждены шесть жилых домов в западной части Донецка, и три дома — в Докучаевске.
С заключением Минских соглашений война на Донбассе приобрела сходство с игрой в одни ворота.
Армия ДНР и Народная милиция ЛНР без крайней необходимости огня не открывают. А в атаки на вражеские позиции вообще не ходят. Поэтому украинская армия спокойно обстреливает Донецк, Горловку, Докучаевск, Первомайск, Стаханов, десятки других населенных пунктов с укрепленных и обжитых позиций.
Но, если в ответ на стрельбу «ответка» прилетает редко, а наступления противника вообще не стоит ждать, то в своих окопах можно сидеть и вовсе без снарядов и патронов, никто ведь не помешает занимать важную в военном отношении территорию. А на складах боеприпасы могут выгореть все, до одного. Это не страшно, когда одним можно все, а другим — считай, ничего.
Представитель киевской власти на переговорах в Минске Леонид Кучма 27 марта был вынужден признать, что весь процесс в очередной раз зашел в тупик. А чтобы тупиковую ситуацию разрулить, экс-президент бывшей Украины призвал «Нормандскую четверку» вновь собраться на высшем у ровне и обсудить, как быть со всей затеей дальше.
Но в Москве в тот же день, правда, без упоминания того, что там сказал Кучма и не вспоминая его самого, было сказано, что условий для встречи лидеров стран-участников «Нормандского формата» сейчас не видят.
Общую линию России в отношении географически самого близкого к ней военного конфликта вновь определил в ответах на вопросы читателей газеты «Аргументы и факты» 28 марта министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, хотя и на этот раз не сказал ничего нового:
— Россия в любом случае не оставит жителей Донбасса в беде, усилия Москвы всегда будут нацелены на то, чтобы не допустить нового витка насилия на юго-востоке Украины. Сейчас процесс урегулирования на юго-востоке находится в замороженном состоянии из-за упорного нежелания Киева выполнять Минские соглашения. Продолжим работать над тем, чтобы Киев прекратил блокаду Донбасса и приступил к полноценной реализации договоренностей, достигнутых в Минске. Рассчитываем на аналогичный подход со стороны западных государств.
Это похоже на старание вытянуть всеми силами только одну, однажды взятую ноту. Но в переводе с дипломатического языка на военный, это же самое означает продолжение игры в одни ворота, затягивание «ассиметричной» войны, в которой одни отвечают огнем только в крайних случаях, зато другая сторона легко стреляет сколько угодно и даже может позволить себе роскошь сжигать склады с боеприпасами в собственном тылу. Независимо от того, по какой причине это происходит: неискоренимого в украинской армии разгильдяйства или с целью провокации.
Война против Донбасса тем временем идет, как обычно, увеличивая список своих жертв и количество пролитой крови.
Еще 28 марта в Луганской Народной Республике тяжело был ранен житель поселка имени Фрунзе. Он решил, что пришла пора поработать на своем огороде, находящемся на полевой местности, рядом с поселком. Но там-то огородник и попал на мушку украинским артиллеристам и минометчикам. Сейчас человек, получивший тяжелые осколочные ранения, лечится в больнице.
Но медицина оказалась бессильной уже на другой день, 29 марта, в Донецке, где также в результате артиллерийского обстрела со стороны ВСУ погибла жительница города, чей дом находится в Киевском районе, по улице Сакко и Ванцетти.
Больше повезло жительнице Петровского района столицы ДНР, женщине довольно преклонного возраста, 1928 года рождения. Она 30 марта также была ранена осколками, с чем ее и доставили в Республиканскую клиническую больницу имени Калинина.
Каждая гибель бойца или мирного жителя ДНР и ЛНР — это очередная убийственная цена, которую Донбасс уже почти три года платит за полное нежелание и неспособность киевской власти договариваться хоть о чем-нибудь, на что, однако, кое-кто еще рассчитывает.
Правда, Сергей Лавров уже 29 марта дал интервью американскому журналу «Национальный интерес», в котором, кроме прочего, сказал даже что-то противоположное тому, что говорил днем раньше, отвечая на вопросы газеты «Аргументы и факты»:
— Что касается Минских соглашений, то я считаю, что правительство Украины и президент Порошенко лично хотят их похоронить. Они хотят это сделать таким образом, чтобы иметь возможность возложить вину на Россию и жителей востока Украины.
Призывов к киевской власти в стиле «Давайте жить дружно!», как, впрочем, и справедливых оценок создавшегося положения за последние три года появилось, наверное, уже больше, чем было возложено цветов на могилы бойцов и гражданских людей Донбасса, убитых на войне.
Таким же досужим ожиданием может стать и очередная договоренность, достигнутая в Минске 29 марта, о введения на фронте с 1 апреля что-то вроде «Пасхального перемирия». В сети сразу пошел стеб по поводу даты начала предполагаемого периода тишины.
Но в чем нет причин сомневаться и в «День дурака», и в любой другой день года, так это в том, что украинские войска и не помышляют уходить из окопов, занятых ими еще в 2014 году. А выгонять противника оттуда ДНР и ЛНР запрещают Минские соглашения.
Потому украинское воинство и сидит на занимаемых позициях, спокойно разглядывая в бинокли Донецк, дожидаясь подвоза снарядов и патронов. Нечего подвозить из сгоревшего склада — не проблема, пока хватает и других, забитых под крыши.
Фото — bmpd — LiveJournal
