С утра одна за другой идут новости о том, что по результатам подсчета стольких-то процентов бюллетеней «Единая Россия» получает все большее количество мест в Госдуме нового, седьмого, созыва. Перед днем голосования почти все негосударственные СМИ ругали «единороссов» на чем свет стоит, причем весьма активно: легко могло сложиться впечатление, что уж в этот раз «Единая Россия» большинства точно не наберет.
Ругать партию власти, как ни крути, есть за что. Искать в критике «ЕдРо» след геополитических противников России не стоит – конечно, без них не обошлось, но и сами «единороссы» приложили немало усилий, чтобы критику эту породить. Но в итоге никакая критика не помешала партии набрать рекордное количество голосов.
И вот тут-то и начинается самое интересное. Во-первых, принятие самого факта победы партии: голосование прошло без массовых нарушений, это признают даже в лагере «либералов», так называемой несистемной оппозиции. Выборы были действительно скучными: кроме нескольких роликов о забрасывании бюллетеней в Ростовской и Нижегородской областях и Дагестане резонанс вызывали только поиски следов влияния админресурса на ход голосования (следы обнаружены не были). Короче, прошло все как обычно, и ситуация с крупными нарушениями, как было в 2011-м, не повторилась.
Во-вторых, опираясь на первый факт, констатируем: высокий показатель «Единой России» действительно отражает волю народа. Можно раскручивать фактор низкой явки (по всей стране проголосовать пришли почти 48% населения), но это дело тупиковое: никаких барьеров для голосования не было, и кто хотел – проголосовал. Следовательно, жаловаться на результат «ЕдРа» бесполезно: а) не нравится партия – голосуй против; не пошел на выборы – кто же тебе доктор? б) так можно и до аргументов «либералов» о «ненужности» 88% населения скатиться – то есть до откровенного нацизма.
Тем не менее, монопольные позиции партии власти — вещь не совсем здоровая. Да, с одной стороны, принимать решения теперь гораздо проще: конституционное большинство есть конституционное большинство. И крымчанину, привыкшему за 20 с лишним лет наблюдать сплошной балаган в украинском парламенте, видеть спокойную работу законодателей без неадекватных выкриков из зала и драк куда приятнее. Однако нужно учитывать, что в России проблем с балаганом и не было.
Помните, в 2010 году Верховная Рада голосовала за продление срока базирования Черноморского флота России в Крыму до 2040-х годов? Там и шашки дымовые летали, и спикер под зонтиком сидел, и чубы друг другу слуги народа рвали… Покойный оппозиционер Борис Немцов тогда называл Раду дурдомом, а Госдуму – кладбищем, потому что работали слишком спокойно. Но у дурдома, по Немцову, хотя бы «будущее есть». За это высказывание Немцов получил кучу аплодисментов в передаче на «пророссийском» телеканале «Интер»… Но мы отвлеклись.
Так вот, суть в том, что парламентская оппозиция в России в нужные моменты все равно поможет партии власти обеспечить конституционное большинство: как пример — голосование по Крыму в 2014 году, где «против» проголосовал лишь один-единственный депутат.
То есть проблем с единением политических партий в законотворческом порыве в России не было и нет. Но теперь монополия одной партии вполне может привести к множеству законопроектов от так называемых «инициативных идиотов» (термин крымского политолога Сергея Киселёва) разной степени безобидности: от инициатив Милонова, которые больше вредят нервной системе креаклов, чем отражаются на жизни общества, до законов типа «пакета Яровой», который критиковала та структура, чью работу он, по идее, должен облегчить.
Рейтинги «Единой России» не могли не быть высокими еще и потому, что партию активно лоббирует президент, чей рейтинг поддержки почти целиком и получила партия власти. Владимир Путин сейчас обладает беспрецедентным доверием народа, и это доверие эксплуатируют все, кроме оппозиционных «Яблока» и «ПАРНАСа». Доходит до смешного: «Справедливая Россия» раскручивала лозунг «За Путина, против Медведева». Но ответную симпатию Путин высказал только «единороссам», отсюда и результат – больше 70% мест в парламенте, конституционное большинство.
Собственно, и в этом нет ничего необычного: Путин полагается на поддержку людей, с которыми работает довольно давно, которых и сам возглавлял в период своего премьерства (мы о том, что Путин был председателем партии «Единая Россия»). Работать со знакомыми проще, они поддержат любую инициативу президента, который до конца своего президентского срока (даже если Путин решит не баллотироваться в 2018 году), без сомнения, проведет еще не одну реформу.
С другой стороны, в парламенты любых стран (такое есть не только в России, что бы «либералы» ни кричали) проходит много тех, кто отстаивает частные интересы, а также людей безграмотных, безынициативных (другая крайность — «инициативных идиотов») и не подходящих для законотворческой деятельности. Миф о том, что депутат – прежде всего представитель воли простого народа, развенчан давно и не в нашей стране. Парламенты (опять же – не только в России) принимают множество лоббистских законов, и если в случае необходимости создания коалиции для принятия того или иного решения протолкнуть лоббистский законопроект сложнее, то в случае монополии – гораздо проще.
Конечно, «Единая Россия» проделала большую работу, чтобы приблизить партию к народу – венцом этого процесса стало предварительное голосование, или праймериз, но и там все свелось к яркому политическому шоу, чем скучному и скрупулезному обсуждению насущных вопросов. Но и тут в краткосрочной перспективе сделать что-то вряд ли получится: тренды в, скажем так, «демократической системе» задают США, а шоу-политика, «продажа» кандидатов избирателю и доминирование маркетинговых приемов над общественной полемикой там дело давнее. Эту порочную практику высмеивал еще Хантер Томпсон в «Страхе и отвращении в ходе предвыборной гонки 72 года», а с тех пор ситуация только усугубилась.
В итоге, как бы кто ни возмущался по поводу высоких результатов «ЕдРа», объективно что-то с этим поделать в рамках существующей системы общественных отношений невозможно. Все альтернативные варианты существуют пока только в теоретических выкладках (почитайте, например, о понятии «демотия», предложенном евразийцами).
В конечном итоге, как и подобает «порядочной» конъюнктурной партии, «Единая Россия» идет вслед за общероссийскими тенденциями и служит для них инструментом. По крайней мере, пока законодательная сила партии власти может послужить делу укрепления суверенитета страны — как отдельные представители «Единой России» в девяностые помогали Ельцину этот суверенитет демонтировать.
Как она будет вести себя в будущем – зависит и от нас в том числе, поэтому крайне важно следить за действиями нового созыва Государственной Думы с повышенным вниманием и ставить на место зарвавшихся депутатов всеми возможными законными методами.
